Расследование «КП»: Почему Финляндия отбирает детей у русских мам

Наш корреспондент пытался разобраться в причинах драм в семьях наших соотечественников в Финляндии.
Абсурд крепчает
В Хельсинки я приехал в самый разгар так называемого детского конфликта. Несколько случаев из жизни наших соотечественников в Финляндии вызывают оторопь. Финские социальные службы отбирают у русских родителей детей за сущую, на наш взгляд, ерунду - отругали, поставили в угол, дали подзатыльник.
Сначала у жительницы пригорода Хельсинки Вантаа Анастасии Завгородней забрали четверых детей, включая младенца пяти дней от роду. Старшая дочь неосторожно сболтнула в школе, что папа шлепнул ее по попе, - и понеслось. Потом, правда, матери разрешили видеться с младенцем, но запретили кормить грудью. «Да как они могли?!» - возмутилась, пожалуй, вся Россия. Социальные службы Финляндии молчали, ничего толком не объясняя.
Затем прогремела история Альбины Касаткиной, живущей на окраине Хельсинки. Жена ее бывшего мужа позвонила в органы опеки и сказала, что Альбина лупит своих сына и дочь ремнем. Врачи осмотрели детей прямо в детском саду - на руке девочки нашли небольшой синяк, происхождение которого ребенок объяснить не смог. Касаткина категорически отрицала, что бьет детей. Но шестилетнего Лукаса и пятилетнюю Вивиан увезли в приемную семью. «Ни за что отобрали!» - снова возмутились в России. Финляндия снова промолчала.
Я, конечно, пробивался к финским властям, когда писал об этих семьях. Но увы. «С российскими журналистами запрещено разговаривать» - и точка. Говорить был готов только известный финский правозащитник Йохан Бекман. Он пояснил, что отнимать детей у русских матерей - обычное дело в Финляндии. Более того, социальные службы развернули форменную охоту за ними. Якобы потому, что мы, по мнению финнов, плохие родители.
- Есть целая национальная программа по борьбе с насилием против ребенка. В ней написано, что в России широко распространено избиение детей, это норма, это не наказывается и даже рекомендуется, - пояснил Бекман. - Этим и обосновывается требование применять особые меры против русских женщин.
Дальше - больше. В Интернете со ссылкой на Бекмана появилась новость, что Анна Кантель-Форсбом, руководитель социальной службы Вантаа (того пригорода, где живет Анастасия Завгородняя), в телеэфире заявила, что все проблемы из-за тупости русских клиентов, которые неспособны принять сложную информацию.
«Это уже вообще ни в какие ворота», - подумал я и снова поехал в Хельсинки. Надо же наконец понять, за что они нас так.

Альбина Касаткина может видеться со своими детьми Вивиан и Лукасом (на фото слева) только два дня в неделю.
Фото: автора и из семейного архива.
Спасибо крокодилу Гене
Первым делом мне распечатали ту самую национальную программу, о которой говорил правозащитник Бекман. Ее готовило министерство базовых социальных услуг - аналог нашего Министерства труда и соцзащиты. Название емкое - «Не бей ребенка!». Нахожу самый скандальный абзац: «Физическое наказание не запрещено в законе многих стран, граждане которых переезжают в Финляндию (Россия, Сомали). Поэтому есть особая необходимость активно информировать новых жителей страны о финском законодательстве и правах детей».
Самое обидное тут - Россия через запятую с Сомали. Про особые и жесткие меры в документе ничего нет.
Далее мне показали запись той программы, где финская чиновница якобы сетовала на нашу тупость. «В критических ситуациях людям сложно воспринимать информацию, поэтому необходимо решать вопросы с многократным обсуждением до тех пор, пока человеку не станет ясно, в чем заключается проблема», - вот и все, что она сказала. О тупости русских или там сомалийцев ни слова.
Я еще больше озадачился и наудачу попросил встречи с министром базовых социальных услуг Марией Гузениной-Ричардсон. Судя по фамилии, у нее русские корни, а это уже интересно. Министр возьми и согласись.
И тут началось что-то невообразимое. Сообщение канцелярии парламента, что журналист «Комсомольской правды» взял интервью у госпожи министра, вызвало непонятную бурю восторга в финской прессе. Теле- и фотокамеры следовали по пятам, все главные газеты написали заметки о нашей встрече. И финские власти как прорвало. Со мной хотели встретиться все: министры, депутаты, социальные работники. Загадка, что мешало им сделать это раньше.
- А вы знаете, что я сама наполовину русская? - начала беседу на почти безупречном русском министр базовых социальных услуг Мария Гузенина-Ричардсон. - И когда была маленькая, часто ездила к бабушке в Калининград. С детства помню крокодила Гену, я эти сказки потом сыну читала. В Финляндии и России много одинакового. Для меня очень важно, чтобы наши народы не смотрели косо друг на друга.
- Вас воспитывала русская мама. Вам ли не знать, что на самом деле далеко не все русские лупят детей? А финские социальные работники почему-то так считают.
- Это неправда. Думаю, что многих финнов эти слова даже оскорбляют. Подобного расизма в Финляндии нет. И закон о защите детей распространяется и на финские, и на русские семьи. Он подчеркивает, что первым делом надо помочь родителям. И детей отнимать можно лишь в крайних ситуациях, когда видно, что оказанной помощи недостаточно. Закон очень ясный в этом отношении.
- Вы хотите сказать, что не только русским достается? Со своими вы так же строги?
- Недавно социальные службы недосмотрели, и в семье погибла восьмилетняя девочка. Это была национальная трагедия, переживали все. После этого многие сотрудники служб опеки стали относиться к своей работе очень серьезно. Потому что это был случай, когда они не помогли ребенку.
...История с этой финской семьей намного ужаснее, чем в рассказе министра. Ребенка забрали у мамы-алкоголички и передали отцу (они были в разводе). Когда девочка жила с папой, соседи часто слышали из квартиры плач. Сообщали в социальную службу. Но та не реагировала. В итоге в один непрекрасный день девочку замотали в простыню, и подруга отца, живущая с ним, забила ребенка до смерти.
Соцслужба оправдывалась, что по их правилам информация должна поступить из нескольких источников, а здесь звонили одни и те же соседи. Высказали претензии и к обществу: почему другие соседи не звонили?
Похоже, здесь и кроется причина таких жестких решений в отношении всех других семей, в том числе Касаткиной и Завгородней. Финские соцработники теперь боятся проспать новую беду, а соседи звонят в соцслужбу при первом же подозрении на насилие.

Анастасию Завгороднюю вместе с четырьмя детьми поселили в кризисный дом на полгода.
Фото: Первый канал.
Гиперопека государства
Кстати, закон о защите детей приняли в Финляндии в 1982 году. До этого детей там тоже поколачивали, чего уж.
- Этот закон сделан для всех людей, живущих в Финляндии, - говорит депутат парламента Пертти Салолайнен. - В Финляндии нельзя ударить ребенка. С этим очень строго. Когда это случается, власти забирают ребенка под опеку. Но стремятся вернуть его родителям как можно скорее, как только ситуация в семье успокоится. И нет никакой разницы, русская это семья или финская.
Всех, кто попал под колпак финских социальных служб, называют клиентами. Потому что они получают услуги от государства. Даже если клиенты не очень-то этого хотят. Причем понятие «русский клиент» - условное. Когда иммигранту выдают финский паспорт, национальность не спрашивают. Интересуются только родным языком. Так что русскими там считаются выходцы и с Украины, и из Казахстана или Эстонии.
Анна Кантель-Форсбом показала мне внутреннюю статистику органов опеки. Почему-то у них это закрытая информация, но ситуация так накалилась, что пришлось. А теперь держитесь за стулья. Судя по цифрам, финны своих «терроризируют» намного чаще. В Вантаа только
1,5 процента из всех русско-язычных семей вызывают интерес у службы защиты детей. А если брать все семьи города независимо от родного языка, то процент выше - 2,5. То есть в русские семьи социальные органы приходят реже, чем в прочие. Вот те на!
- В России считается, что семья - это частное дело. И государство вмешивается только на критической стадии. У нас иначе, потому что система помощи семье очень мощная. В том числе и финансовая поддержка независимо от доходов: пособие на ребенка получают и миллионеры, и безработные, - прояснила руководитель службы по связям с общественностью Финляндской ассоциации русскоязычных обществ Полина Копылова. - Пособие на грудничка - 400 евро в месяц. На детей постарше - от 100 евро. Плюс детские площадки, центры, консультации, кружки, секции - всего полно, и все бесплатно. Естественно, государство, тратя колоссальные суммы, считает, что ребенок принадлежит не только родителям...
- И высокое пособие дает право государству влезать в частную жизнь семьи?
- Для русских мысль абсолютно непривычная, даже дикая. Русскоязычные семьи удивляются, что в их личные дела кто-то лезет. Ребенок находится под наблюдением все время - в детском саду, в школе, во дворе. И как только кто-то видит тревожные сигналы, власть вмешивается немедленно. Будешь сопротивляться - тебе же хуже. Обычно начинается все спокойно. Скажем, воспитатель в детском саду заметил, что ребенок стал замкнутым. Или, наоборот, агрессивным. Плачет. Дерется. Родителям советуют сходить к психологу. И телефончик дают. Все консультации специалиста - бесплатно. Подумаешь, посоветовали и забыли, думают папы и мамы. А воспитатель не забыл, он названивает психологу: к вам такие-то уже сходили? Ах, не сходили? Вскоре родителям напомнят про телефончик. И после этого игнорирование совета воспримут однозначно: в семье плюют на страдания малыша, а значит, там есть проблемы и их надо срочно решать. Машина запущена, в дело вступают социальные работники.
Кстати, финны точно так же злятся, когда попадают в поле зрения служб по защите детей, как и наши. И мысли приходят похожие: мы что, хуже других? Перед соседями стыдно. Но местные хотя бы понимают что к чему, а у русских эта ситуация вызывает шок. Они-то привыкли, что до них государству дела нет, а здесь прямо какая-то гиперзабота. Но в придачу к гиперзаботе - гиперответственность. Есть от чего впасть в транс.
- В других европейских странах такого нет, и ничего, живут как-то.
- Да, многие считают, что излишняя опека не нужна. Но финны много лет назад решили, что детство должно быть сытым и счастливым, и от своего не отступаются.
- Как финны наказывают детей?
- Здесь практикуются «места для раздумий». Ребенку говорят: ты поступил плохо, давай с тобой посидим подумаем. Это значит, что не получится ни поиграть, ни сделать что-то, что хочется, надо посидеть и подумать. Используются легкие ограничения, например можно сократить время на компьютерные игры. Или не купить конфет. В школе оставляют после уроков, это абсолютно официальное наказание. Причем сразу сообщают родителям: ваш ребенок за такой-то проступок оставлен на пятнадцать минут. Если не помогает, тогда ребенка показывают психологу.
...Слушал я это, слушал и грешным делом подумал: а может, быстрее все-таки шлепнуть? Хотя нет. Лишить конфет - тоже хорошая идея.

Наш корреспондент Александр Горелик неожиданно попал во все главные финские газеты. Журналисты поймали момент, когда Саша, готовясь к съемке телерепортажа для ТВ «КП», прикреплял петличку микрофона министру Марии Гузениной-Ричардсон.
Фото: автора.
Преступление и воспитание
- Закон четко говорит, что детей бить нельзя, - глянул из-под очков старший эксперт Центрального союза защиты детей Мартти Кемппайнен.
- Нельзя. А без суда детей забирать можно?
- У нас нет, как у вас, понятия «лишение родительских прав». Наоборот, наш закон требует сохранять отношения между ребенком и родителями, даже когда ребенок по какой-то причине не может жить в своей семье. Дети знают, что не потеряют своих родителей. Обычно, если родители не согласны с решением соцслужбы, все решает суд. Но в экстремальных ситуациях, если существует угроза для здоровья и развития ребенка, решение поместить ребенка в приемную семью принимают социальные работники. Но только на тридцать дней.
- Но русские матери говорят, что не били детей. Для детей расставание с родителями, пусть и временное, куда хуже, чем легкий шлепок. Разве не так?
- Когда говорят, что за один шлепок отняли детей, это всегда надо с большим сомнением воспринимать. Всегда есть комплекс причин. Изъять ребенка - слишком дорогое удовольствие для муниципалитетов.
...Ага. Вот мы и дошли до этой крайне интересной детали. Приемной семье муниципалитет платит немалые деньги за то, что она приютила чужого ребенка, - от 22 до 40 тысяч евро в год!
Если же ребенок совсем маленький, то его помещают вместе с матерью в кризисный дом - центр помощи молодым мамам, которых туда направляют социальные службы. Тогда властям это обходится в 230 евро в день.
Как бы хеппи-энд
Именно в кризисный дом и попала в итоге наша Анастасия Завгородняя. Дети все с ней - это можно считать победой. Их недолго держали в приемных семьях, неделю назад вернули матери (не без вмешательства российского МИДа). Но до настоящего хеппи-энда все же еще далеко - Анастасия проведет в кризисном доме полгода. Что это за заведение, я попросил рассказать директора Хельсинкской ассоциации кризисных домов Кирси-Марию Маннинен.
- В кризисных домах помогают беременным или только что родившим женщинам, которые не справляются с уходом за детьми. Им там выделяют комнату, а если семья большая - то две. Туалеты, ванные, сауны, столовая - это общие помещения. Попадают в такие центры двумя путями: иногда мама сама видит, что не выдерживает нагрузки, и просит ей помочь. Иногда - по решению социальных служб. Родители здесь приводят в порядок свою жизнь в первую очередь.
Я, конечно же, спросил: как же могли запретить Анастасии Завгородней кормить грудью младенца? Маннинен ответила уклончиво:
- Причин, как правило, только три: мать принимает либо какие-то лекарства, вредные для ребенка, либо алкоголь, либо наркотики. Это все, что я могу вам сказать.
Второй нашей соотечественнице, Альбине Касаткиной, детей пока не отдали - продлили срок изъятия до двух месяцев. Многое зависит от результатов дополнительного интервью ее старшего сына Лукаса с психологом: соцслужбам одной беседы с ребенком не хватило. До тех пор Альбине разрешено видеться с детьми по выходным и средам.
А В ЭТО ВРЕМЯ
Защитника русских женщин увольняют
Хельсинкский университет решил уволить своего доцента - юриста и правозащитника Йохана Бекмана. Он связывает это со своей деятельностью по защите русских семей. Правозащитник уже заявил: все, что он говорил российской прессе, сказано со слов русских матерей - и признал, что несколько сгущал краски, когда общался с российской прессой.
ТОЛЬКО ЦИФРЫ
В Финляндии 5,5 миллиона жителей, и из них один процент - около 55 тысяч - русскоязычные. По данным организации «Русские матери», за последние несколько лет из русскоязычных семей был изъят 51 ребенок. В целом же по Финляндии в год забирают из семей около 3,5 тысячи детей.
КОММЕНТАРИЙ ЮРИСТА
Президент адвокатской конторы Гессена Андрей Тындик:
- Мы точно не знаем, что происходило дома у этих женщин, действительно ли они законопослушные или все же били детей, поэтому я не утверждаю, что детей забрали ни за что. Но изъятие детей должно происходить по суду, это процедура с доказыванием. А в Финляндии сначала детей забирают, а потом начинают разбираться.
Благодарим за помощь в подготовке материала финский телеканал TV1.

Источник - http://www.kp.ru/daily/25971/2907845/?from=smi2

Анастасия Завгородняя: «Я готова вернуться в Россию!»
С этим заявлением многодетная мама, ставшая заложницей финской службы социальной опеки, заявила 5 декабря 2012 года в ходе круглого стола «Русские матери против западных ювенальных технологий», который прошел в Санкт-Петербурге на площадке общественной организации «Профсоюз граждан России».
Кто должен расставлять точки над i и отстаивать интересы наших соотечественников за пределами родины? Принимающая сторона или дипломатические службы России? К кому обращаться за помощью? Словом, кто виноват и что делать?
Об этом говорили специально приехавшие в Россию финский правозащитник, доктор общественно-политических наукЙохан Бекмани председатель Хельсинского русскоязычного отдела Социал-демократической партии Финляндии, член правления Демла (Демократического Союза юристов Финляндии) Ольга Чижик-Киннунен. Также на круглый стол пришли Николай Стариков, лидер движения «Народный Собор» в Петербурге Анатолий Артюх и «русские мамы» Инга Рантала, Надежда Калинина и Марианна Гринь.

На связи с нами была Анастасия Завгородняя, у которой ювенальные власти Финляндии забрали четырех детей, в том числе грудного младенца. Анастасия выступила с обращением к президенту Российской Федерации Владимиру Путину от лица всех русских мам, которые подвергаются преследованию со стороны финских органов опеки:
«Я готова вернуться в Россию, только финская полиция не выдает паспорта моим детям. Уважаемый Владимир Владимирович! Наша семья просит вас о помощи. Я думаю, ко мне присоединятся семьи, которые попали в сложную ситуацию. Проблемы действительно есть. Есть конфликт в связи с плохой работой социальной службы Финляндии… Дается искаженная информация, высшие российские чины не уважаются, их слова в СМИ искажаются. Я бы хотела, чтобы наше российское посольство больше нас защищало. Я и муж – хорошие родители, мы очень хотим вернуть детей!».
Мать ребенка, рожденного в смешанном браке от гражданина Франции, Надежда Калинина подняла вопрос о том, что сегодня Россия – единственная страна, где российское гражданство детям, рожденным в смешанном браке, выдается не автоматически, а только с согласия иностранного родителя. Соответствующие поправки, упрощающие процедуру получения гражданства детям, были внесены на рассмотрение в Госдуму еще в апреле2012 г. До сих пор законопроект не прошел даже первого чтения. Очередная попытка принять закон должна была состояться 20 ноября 2012г., но за день до слушаний законопроект был снят с повестки дня.
Марианна Гринь, бежавшая от своего американского мужа из страны временного пребывания – Италии, чтобы спасти от ювенальной юстиции своих четверых детей, отметила, что права русских ни во что не ставятся: «Если затрагиваются интересы Соединенных Штатов Америки, а мой муж гражданин США, то все берут под козырек и пляшут под дуду мирового гегемона. Очень обидно, что Россия растеряла свой авторитет и ограничена в суверенитете. Все проблемы с соотечественниками за рубежом проистекают именно из-за низкого политического и экономического веса РФ. И моя история, когда представители США совершают рейд на мою квартиру в Петербурге и им сходит это с рук, и похищение Виктора Бута с территории Таиланда – это одного поля ягоды. Америка действует по принципу: кто сильнее, тот и прав. И ни о каком соблюдении международного права и защите прав и свобод каждого члена мирового сообщества речь не идет».
Йохан Бекман подтвердил, что в свете его правозащитной деятельности и помощи русским матерям в Финляндии началась его травля. Мало того, ему поступили угрозы физического устранения в день независимости Финляндии – 6 декабря. Правоохранительные органы Финляндии возбудили несколько уголовных дел по факту угроз и дали Йохану соответствующие инструкции, как обезопасить себя.
Давая правовую оценку действиям финских властей по вопросу ювенальной юстиции, Бекман отметил, что российские законы намного гуманнее по отношению к детям, родителям и семье в целом: «Финляндия системно нарушает конвенцию ООН по правам ребенка и европейское соглашение по правам человека. Пресса молчит. Ни один журналист не пишет о том, что нарушаются права ребенка. Система изъятия детей в Финляндии – это бизнес, который никто не контролирует…. Русская женщина – это образ врага для феминистской Финляндии, так как она носитель семейных ценностей, которые на сегодня уничтожаются по всей Европе».
В ходе обсуждения был затронут вопрос о создании программы «Русский миллиард». Согласно концепции Профсоюза граждан России, народонаселение России должно увеличиться до миллиарда. В этом свете все законы, вся политика должна строиться, исходя их этой идеи. И когда мы будем смотреть на все сквозь призму идеи «Русского миллиарда», сразу станет понятно: надо ли спрашивать согласие иностранного родителя при выдаче гражданства детям, рожденных в смешанных браках, как это сейчас требует российское законодательство? Нет. Надо ли помогать соотечественникам возвращаться в Россию? Безусловно, нужно. Потому, что нас в нашей стране становится больше.
Йохан Бекман спросил мнение публики, какие эффективные меры давления может оказать Россия на Финляндию? Профсоюз граждан России считает, что свою точку зрения до партнера нужно доводить на доступном языке. Если он не понимает обращений, сделанных в рамках обычного переговорного поля, нужно задействовать другие рычаги – дипломатические, политические, экономические. Я абсолютно убежден, что для финских партнеров торговые отношения с Россией важнее, чем ювенальные технологии. И в случае выбора между двумя «плюсами», Финляндия выберет добрососедские отношения с Россией и приструнит ювенальных экстремистов.
Все подробности встречи в видеоматериале.

Источник - http://xn--80aahfjdma7bdahdoefhla0c4o.xn--p1ai/hands-off/