Поверить ребенку (ответ на вопрос журналиста о роли отца в воспитании детей)

Елена, добрый день! Очень хотелось бы получить Ваше мнение по вопросу участия отцов в воспитании детей. Мне кажется, что современные отцы всё чаще готовы принимать участие в этом процессе. Я даже знаю папашек, которые стали домохозяйками. Как вы считаете, может ли мужчина заменить маму, если она полностью посвящает себя работе? спасибо!

Возможно, мужчина может заменить ребенку маму, но кто же заменит ему папу? – это первый вопрос. Кто покажет ребенку, как папа может защитить и прокормить свою семью, как надежна его более скупая на эмоции, чем материнская, любовь? И может ли отец стать полноценным источником безусловной и исцеляющей материнской любви? Вспоминаю одну семью, в которой мама решила пораньше выйти на работу, а десятимесячный малыш устраивал ей регулярные бессонные ночи. Я спросила ее, как он ведет себя в ночь после первого выходного дня, и мама с удивлением ответила, что в эту ночь он спит гораздо спокойнее. Малыш провел один день с мамой и успокоился, а всю рабочую неделю он обладал мамой по ночам, раз это невозможно было днем. Хотя дни он проводил с любящими его людьми – бабушкой и папой.
Ролевые перевертыши возможны, как вариант временный, но даже не хочется думать о длительной смене социальных ролей папы и мамы. Во всяком случае, в семьях традиционных. Никто не может долго обманывать природу или подстроить ее под свои фантазии безнаказанно.
Пришлось сделать эту оговорку, т.к. прецеденты семей нетрадиционных уже есть и в России, и ребенка берутся воспитывать две мамы или два папы, а согласно вновь принятому в Европах жаргону, родитель номер один и два, а в перспективе, три-четыре и т.д.
Смена стереотипа это всегда большая головная боль для любого человека, она расшатывает привычный строй жизни, выбивает опору из-под ног, и нет ничего удивительного, что у подавляющего большинства населения семейные ролевые перевертыши и новые однополые семьи вызывают резко негативное отношение просто в силу своей новизны, не говоря уже о покушении на систему нравственных ценностей.
В подобных ситуациях всегда начинается охота на ведьм, в данном случае «извращенцев» - ЛГБТ, появляются ярые сторонники и ярые враги, лишь третья социальная группа не теряет голову и пытается разобраться в причинах, породивших феномен смены масок, социальных ролей и даже гендера. Причины, как всегда, есть, и они очень серьезны. Люди приходят в некое состояние длинным путем, который начинается еще в ранние детские годы, и к собственной семье они уже «приехали», поэтому речь не о том, как их изменить или вылечить, как заставить папу стать мужественным добытчиком и защитником, а маму нежной и любящей alma mater.
А о чем же тогда? – спросите вы. Да о том, как им жить с такими исходными данными, как, воспитывая ребенка, кому-то вовремя защитить или приласкать его, причем, не лелея собственные фантазии, а почувствовав истинные нужды ребенка, живущего в семье. Во все времена эта задача была по силам собственной родной маме в силу ее изначальной биологической и эмоциональной связи с малышом, которая постепенно развивается, обогащается и возвышается от элементарных эмоций до зрелого материнского чувства самым естественным образом. И во много раз эта задача сложнее для ЛЮБОГО ДРУГОГО ЧЕЛОВЕКА, часто просто непосильна.
Не так давно пришлось наблюдать печальный пример одной приемной семьи, в которой, между прочим, есть и мама и папа, и они вполне традиционны в общем и целом, по-своему очень привязаны к ребенку и проявляют искреннюю заботу. Но приемный сын ведет себя с другими детьми, как затравленный зверек, причиняя им повреждения. Родителей поставили перед вопросом вывода его из школы. Вывода – куда? Мама, которая всю жизнь работала и полагалась в основном на себя, не может даже представить себе, что засядет дома с мальчиком и будет сопровождать его в школе на уроках. Папа, само собой, тоже целый день на работе, бабушки сразу сказали о возникшем сыне в том смысле, что это ваша головная боль, не благословили своих детей на приемное родительство и предоставили последних избранной ими судьбе.
Это одно. А второе – это точка зрения мамы на пользу для ребенка. Она сильно отличается от его точки зрения. Вот пример: он провел три недели в детском психиатрическом отделении. На маму оно произвело очень хорошее впечатление: хороший современный ремонт, чисто, светло, персонал вежливый. А сын, задыхаясь от злых слез, рассказывал, как их не выпускали из игровой комнаты, и там нечего было делать! Мама будто не слышала этого, уверенная, что ничего плохого в больнице не могло быть. Его мог услышать и понять, и ему помочь только человек, настроенный на его легко ускользающую, как нитевидный пульс, волну, которую так легко заглушить мощными трансляциями самих родителей или сторонних авторитетов. Этим человеком могла бы быть его родная мама. А приемная должна ему просто поверить.
Ребенок сквозь сон зовет маму, ручками пытается ее найти. Кто-то должен отозваться, прикоснуться и прошептать: я с тобой, малыш, спи спокойно.

(c) Елена Прудиус, 2014.