Девять детей на двоих

Накануне Дня матери «Городские ведомости» побывали в гостях у двух женщин, которые совершили настоящий поступок.
Десять лет назад в одной семье произошла трагедия: мать девятерых детей скончалась от инсульта. Младшему на тот момент было всего девять месяцев, старшему 21 год. Шесть девочек и три мальчика остались сиротами. Старший сын к тому времени жил уже отдельно Детей же ждал детский дом, но, к счастью, у умершей женщины были родные брат и сестра – Александр и Ирина. У Александра Сахарцева и его жены рос сын, а сестра Ирина воспитывала сына и дочку. Жилищные условия у обеих семей были не ахти какие: однокомнатная квартира и комната в малосемейке. Но, когда случилась трагедия, близкие родственники ни секунды не сомневались в том, что всех родных племянников заберут себе. Казалось бы, с оформлением документов не должно возникнуть проблем – ведь есть родные люди, которые готовы сделать все, чтобы дети не попали в детский дом. Однако на деле все вышло несколько иначе. Впервые брат с сестрой столкнулись с чиновничьим бюрократизмом, и прошло полгода, прежде чем дети оказались в семье.

«Они называют меня мамой…»

Прошло десять лет. Александр и Анна Сахарцевы воспитывают четырех девочек: Любу, Дашу, Яну и Тоню. Люба стала совсем взрослой, вышла замуж, родила сына. Младшие девочки пока учатся. Сын Сахарцевых работает на заводе, не за горами его женитьба. Все у семьи Сахарцевых хорошо и все, в общем-то, как у всех: работа, школа, заботы. Только трудно представить, что им пришлось пережить, через какие сложности пройти, прежде чем девочки выросли. Ютясь в однокомнатной квартире, не имея первое время достаточно средств на одежду детям, Анна Сахарцева, уложив детей спать, рыдала по ночам. Муж, как мог, успокаивал жену, говоря, что наступят лучшие времена.
– Анна Алексеевна, если вернуться к событиям десятилетней давности, тяжелее было материально или психологически?
– Сложно сказать. Сначала, наверное, все-таки материально, потому что о переживаниях думать было некогда. Была зима, всех надо было обуть, одеть, купить кровати и так далее. Мы с мужем спали на кухне, а в комнате у нас были одни кровати: ступить было негде. Младшей, Тоне, тогда не было и шести лет, надо было возить ее в садик. Помню, что когда я ехала на работу – спала, с работы – тоже спала.
– А все-таки по какому принципу вы разделили детей?
– На самом деле все просто. После смерти сестры мы собрались на семейном совете и решили так: Люба (старшая) – моя крестница, значит, будет жить у нас. Младшие девочки от нее не отойдут, значит, тоже с нами. Ну а остальные будут жить у сестры мужа – Ирины. Так и живем.
– Со временем стало легче?
– Конечно! Девочки теперь сами со всем справляются и мне по дому помогают. Помощницы выросли…
Во время беседы было заметно, что Анна Алексеевна с трудом сдерживает слезы. Но это были не слезы усталости, а слезы гордости за своих девочек и любви. Некоторое время назад жилищные условия Сахарцевых слегка улучшились. Нет, им не дали новую квартиру, просто семья наконец-то добилась разрешения присоединить к своей однокомнатной квартире соседнюю… лифтерную. Александр сделал ремонт, благодаря чему теперь у Сахарцевых не одна комната, а три. Теперь родители могут себе позволить спать не на кухне, а в отдельной комнате. «Куда мы только не ходили, к кому только не обращались, чтобы нам разрешили присоединить эту «нулевку», – вздыхает Анна. – Везде нам отказывали. Потом знакомые посоветовали обратиться к депутату. И депутат Нина Болканскова нам действительно помогла с «нулевкой». Мы ей очень за это благодарны».
Пока мы разговаривали, в гости к родителям приехала старшая девочка – Люба. «Знаете, мы никогда не чувствовали, что нас воспитывают не родные родители, – вдруг сообщила Люба. – Может, если бы нас взял кто-то чужой, было бы по-другому, кто знает… А они – наши родные, наша кровь, наши мама и папа».

«Один чиновник назвал меня психически нездоровой»

Ирине Михальченковой, которая на тот момент одна воспитывала сына и дочь, пришлось не легче. Семья жила в малосемейке, дети учились в школе, но, как рассказала Ирина Владимировна, именно дети придали ей уверенности в силах.
«Помню, сын с дочкой мне тогда сказали: «Мама, ты только не плачь, поступай, как считаешь нужным. Мы обязательно справимся с трудностями», – вспоминает Ирина. – Знаете, по прошествии стольких лет на все теперь смотришь по-другому. Как будто и не было той растерянности, отчаяния, тех тяжелых дней, бессонных ночей и тесноты в одной комнате».
– Скажите, когда вы приняли такое серьезное решение, были среди ваших знакомых те, которые вас отговаривали?
– Конечно, были! Говорили, зачем мне, мол, это надо, что я и так одна двоих детей воспитываю. И что теперь меня точно никто замуж не возьмет… Тяжело было, что говорить… Но были и те, кто меня поддержал. И не только морально. Коллеги приносили детскую одежду, помогали, чем могли.
Кстати, знакомые Ирины Владимировны очень сильно ошибались в своих предположениях. Спустя некоторое время мать уже шестерых детей встретила замечательного человека, который стал ее мужем. Александр всем сердцем полюбил эту чуткую женщину с добрыми глазами, а также всех ее детей. Дети, даже родные сын и дочь Ирины, зовут его папой. Счастливая семья живет теперь в своем собственном доме, который они строили уже все вместе.
– Правда ли, что чиновники не хотели вам помогать?
– Помогать никто не хотел. Мы полгода ходили по разным инстанциям, прежде чем дети стали жить с нами. Может быть, все они считали, что мы это делаем с целью получить жилье, не знаю… Один высокопоставленный чиновник, не буду называть эту известную фамилию, вообще назвал меня психически ненормальной дурой! Нам помогла Татьяна Козлова, сейчас она уполномоченный по правам ребенка в Самарской области. Я благодарна ей за это по сей день! Она, абсолютно меня не зная, помогла. Татьяна Васильевна прочитала мое письмо, где я подробно писала о том, что в Тольятти не дают детям возможности обрести семью, что чиновники всячески препятствуют этому. Наверное, мое отчаяние и боязнь за родных племянников читались между строк. В итоге эта добрая женщина дала указание, чтобы нам помогли.
– Но обида на тех, других, чиновников все же осталась?
– Как вам сказать… Наш психолог говорит, что не надо оглядываться назад, надо идти только вперед. Я стараюсь забыть, хотя было тяжело и обидно, когда мы столкнулись с непониманием. Я смотрю на то, что получилось у детей. Надя и Настя выросли, получили жилье. Семка, на момент трагедии ему было три годика, такой красавец вырос! Он ходит в клуб патриотического воспитания, а Егорка, самый младший, учится и посещает церковную школу. Все встало на свои места. Еще я безумно благодарна Аннушке, жене моего брата. Потому что все тяготы, касающиеся воспитания детей, в основном ложатся на женщину. Она меня очень поддержала, когда была полная растерянность от происходящего.
Заканчивая наш разговор, Ирина Владимировна сказала, что с самых первых дней в их семье не было понятия: родные или не родные. Всем всегда все доставалось поровну: и что касается подарков, и за детские шалости «получали» все одинаково. Потому что они – одна семья.
Прощаясь с этими потрясающими женщинами, хотелось бы им пожелать домашнего уюта и спокойствия. Пусть впереди у них еще много трудностей, переживаний за детей и бессонных ночей. Но у них есть самое главное: уверенность в том, что их большая и дружная семья всегда будет вместе.



Юлия Хижняк
http://tolyatti.bezformata.ru/listnews/devyat-detej-na-dvoih/15646598/