Тольяттинский детский театр-студия «Золотая Маска» стал настоящим открытием на Всероссийском фестивале «Роза ветров»

Театр – это красиво

Тольяттинский детский театр-студия «Золотая Маска» стал настоящим открытием на Всероссийском фестивале «Роза ветров». Юные артисты 8 – 12 лет блестяще сыграли в знаменитой пьесе М.Метерлинка «Синяя птица» и получили диплом второй степени. Но успех юных дарований всегда напрямую связан с тем, кто их к нему привел. Детям повезло: руководитель и режиссер-постановщик театра Ольга Кашелкина – педагог в четвертом поколении, талантливый человек с большим сердцем, полный творческого огня. Так что недаром в народе говорят: каков поп, таков и приход. И сегодня мы беседуем с Ольгой Николаевной о ее детище – театре «Золотая Маска».

– Нашему театру девять лет. Рабочая площадка находится в 41-й школе. И свои первые спектакли мы показывали именно там, в своем привычном доме. Потом перенесли показы новых работ в «Дилижанс», и нам все очень понравилось: небольшой, камерный зал, хорошая сцена, удобные кулисы, возможности театрального света и самое главное – дух театра! Дети почувствовали, что они чем-то взаправдашним занимаются, настоящим. А теперь, к моей большой радости, мы осмелились шагнуть на новую ступень – всероссийский фестиваль. И даже привезли награды – диплом второй степени и выигранные номинации за лучшую сценографию и лучшие сценические костюмы. Но больше всего мне было симпатично то, что нас назвали самым красивым театром фестиваля.

– Почему вы поехали именно на «Розу ветров», ведь есть и другие фестивали?

– «Роза ветров» проходит в Сызрани. И в прошлом году я услышала от одной из своих подруг, что она была поражена шествием, которое видела в городе во время фестиваля. Насколько все это было не местечковое, а стильное, столичное. Зная ее как человека очень строгого в оценке качества, я взяла сызранский фестиваль как «тему для размышления» на будущее. В августе Сызрань превращается в настоящее созвездие творческих площадок – здесь параллельно идут разные проекты: «Серебряные трубы Поволжья», посвященный духовой музыке, фольклорный проект-конкурс «Хранители», театральный проект-конкурс «Дети играют для детей». Главная цель нашей поездки на фестиваль – попробовать, как это бывает. У себя дома, когда готовимся к показам в театре, мы спокойно привозим декорации, монтировщики все делают, мы устраиваем большую репетицию, уточняем свет, звук. А там за 1,5 часа надо было справиться с огромным объемом работы в новых, незнакомых условиях! И то, что мы все сумели сделать быстро, укрепило в мысли, что мы – зрелые и привезли зрелую работу. Теперь все хотят «продолжения банкета», появился азарт и ощущение себя на старте перед большим путешествием. Это важно – поверить в себя, этот кураж пережить. Появился новый жизненный опыт, что всегда здорово. И новая порция сил.

– Почему вы привезли на фестиваль «Синюю птицу»?

– Мы ставили эту сказку лет семь назад. Она была в другой редакции – ориентирована на других исполнителей и другое миропонимание. Говорят, для того, чтобы сыграть «Гамлета», нужен актер, который сможет сыграть Гамлета. И я отталкивалась в первую очередь от того, что за личности у меня в команде, от того, какой материал для них выигрышен и интересен, то есть надо было найти «лыжню», по которой мы будем долго и с удовольствием ехать. Нынешний состав – самая звездная труппа за все время. И этот спектакль получился, как мне кажется, более острым, по-современному напряженным, с такой, знаете, непреходящей сложностью вечных проблем. Многие взрослые зрители после показа «Синей птицы» говорили, что их ошеломило то, что дети могут быть такими сильными, иметь такую власть над зрительным залом, так хватать за душу и не отпускать до последней минуты спектакля. То есть был разрушен стереотип представления о возможностях детей в театральной работе: вот детки на сцене, они милые, мы потерпим их детское несовершенство. Во время спектаклей я стою за кулисами, и меня саму часто удивляет и вызывает большое уважение та искренность чувств, та страстность, та борьба за свои цели, которые они нешуточно выдают. Кстати, первое название нашего театра тоже было «Синяя птица». Потом, по разным причинам, мы стали называться «Золотая Маска».

– Вам не кажется, что «Синяя птица» – материал достаточно сложный для детей?

– Дети понимают и могут больше, чем принято думать. В этом возрасте ребенок уже достаточно сформирован, чтобы делать сложные вещи.

Часто предлагаемые детям спектакли довольно примитивны. Нас банальное не привлекает. Я сама завожусь на сложные задачи, и дети приходят такие же. И они очень хороши именно на непростом материале.

– Вас назвали самым красивым театром, почему?

– Потому что мы изначально уделяли большое внимание эстетической стороне спектакля. Доминанта красоты для меня важна во всем – во внешнем виде, в отношениях, во всем, что человек делает. Красота – один из китов, на котором стоит зрелищное искусство, а театр таковым и является. Поэтому большое спасибо родителям моих актёров и актрис, которые финансово помогли эту красоту осуществить. Спасибо художнику, костюмерам, все очень старались. Мы не скупились на покупку тканей, да и вообще всего необходимого. Например, костюм Царицы Ночи в нашем Метерлинке. Одна ткань стоила несколько тысяч, плюс пошив. Некоторые родители ворчали: зачем вы это делаете, зачем так дорого? А у нее по ее месту в истории суперинтеллект, суперсила, супервозможности, владение великими тайнами. Может ли актриса в платье из черной подкладки вообще просто-напросто органично себя чувствовать? А наша Царица Ночи идет и сияет звездами, за ней роскошный шлейф, на голове переливчатая корона.

Она вышла – и всем понятно, кто здесь сила, кто здесь царица. А как встала, как взглянула!.. Вот для этого нужен костюм – для правды существования на сцене и для радости зрительскому глазу.

– Ваше первое образование и профессия – преподаватель музыки. Почему вы сменили профессию и почему работаете именно с детьми?

– Это такая свежая палитра красок! Со взрослыми по-своему тоже хорошо работать. Но дети – как родник… это звонко, вкусно. И надо заниматься тем, что у тебя хорошо получается, что называется «прёт». А работа с детьми в искусстве у меня всегда получалась. Сначала я преподавала музыку, как вид искусства, старалась научить слышать ее, чувствовать, понимать. Преподавала игру на фортепиано. И сейчас, кстати, преподаю. Потом появилось ощущение, что все, что я хотела и должна была сделать на этом пути, я сделала, и теперь должно начаться что-то другое, новое, более сложное для меня. И я пошла учиться профессии театрального режиссера. Кем и стала теперь. В этом году хочется найти альтернативную площадку и начать работу со взрослыми. Это другой спектр переживаний. Мне интересно с новыми людьми общаться, обмениваться энергиями, идеями.

– Вы набираете в труппу всех, кто захочет?

– Так было раньше. А сейчас стараюсь брать людей, во-первых, работоспособных. Потому что часто билась об то, что – да, ребенок способный, но у него отсутствует умение включиться в кропотливую работу. А это обязательно нужно, когда приходится точить роль. Очень люблю работать с балеринами, которые совмещают обучение балету с обучением театральному искусству. Там девочки приучены к тому, чтобы часами стоять у станка, и никто не спрашивает: «Тебе не скучно?» Тебе надо держать спину, вот и занимайся этим. Во-вторых, отбираю детей интересных, эмоционально ярких.

Есть еще момент дисциплинарный. Я веду репетиции одна. А у детей степень физической активности намного сильнее, чем у взрослых. Один замечательный режиссер, работающий со взрослыми, посмотрел нашу работу и удивился: «Как вам удается их держать? Я с детьми пробовал – так они же как горох все разбегаются». Но я уже много лет работаю с детьми, и «гороха» с каждым годом становилось все меньше. А если ты все-таки «горох» – подрасти или займись чем-нибудь другим.

– Зачем людям играть в театре? Что это дает?

– Зачем нужен английский язык, это понятно. Зачем девочке нужны танцы, тоже. А чем полезен театр? Театр – это, во многом, умение строить общение, коммуникацию. Театр – на мой взгляд, лучшая из возможностей это в себе или усовершенствовать, или создать. Никакая сфера нашей жизни без полноценного общения невозможна. Когда ты пришел на экзамен, когда ты знакомишься с человеком и т.п., тебе чего-то надо из контакта достичь, и ты ищешь, как лучше это сделать. Правильно? Для этого ты внимательно следишь за партнером, чем непременно и обязательно занимаются в театре. От того, как тебе дали реплику, зависит, как ответишь ты.

Еще – саморефлексия. Если человек не отдает себе отчета, значит, он не управляет ситуацией. В театре саморефлексия тренируется напрямую, потому что нельзя точно вести роль, не управляя своими чувствами и поведением на сцене. Если хочешь заявить о себе, театр – прекрасная возможность. Даже если человек не умеет это делать, но хочет научиться, потому что жизнь этого требует, опять же это оптимальный тренажерный путь, потому что на сцене все время надо звучать ярко! Необходимость быть постоянно включенным, воздействовать на партнера, выполнять свою сценическую задачу, быть интересным для зрителя – все это заставляет человека вырабатывать большую порцию энергии. Он начинает ярче излучать, светиться. Это равносильно тому, что был мотор от «Запорожца», а появился мотор от «мерса», и поехал по-другому. И, в конце концов или в начале начал, театр – это красиво!..

Елена Харченко

Источник - http://www.vdmst.ru/13-10-2012/17862